Память

Отличительной чертой Куликовской битвы является ее исключительная важность для становления российского суверенного государства, для формирования русского народа как исторической общности. Эту особенность Донского побоища 1380 года осознавали государственные, церковные деятели, представители науки и искусства в различные исторические эпохи.

 

В военно-политической истории России XV–XX веков

 

Победа русских ратей на Куликовом поле воспринималась русскими людьми как замечательный пример борьбы за Родину со своими врагами. К памяти о битве и ее героях возвращались в те моменты русской истории, когда требовалось вдохновить соотечественников на решительное сопротивление врагам, когда ставал вопрос о существовании российского государства.

Начиная с конца XV века и вплоть до конца XVII века Куликовская битва вдохновляла великих московских князей, великих князей всея Руси и царей на дальнейшую борьбу с политическими наследниками Золотой Орды: Большой Ордой, Крымским, Казанским, Ногайским ханствами, а затем и Турцией. В 1480 году ростовский архиепископ Вассиан в своем послании на Угру великому московскому князю Ивану III призывал его воевать с ханом Ахматом смело, подобно его предку Дмитрию Ивановичу, перейти реку и победить Орду в сражении. В XVI веке, в эпоху Ивана Грозного, отмечается особенный всплеск интереса к Куликовской битве. К этому времени относится целый ряд упоминаний о битве и Дмитрии Донском. Как о примере борьбы за православную веру в условиях нарастающей турецкой опасности писалось о битве в знаменитом «Синопсисе», в «Скифской истории» Андрея Лызлова.

В XVIII–XX веках Куликовская битва воспринималась уже не как пример борьбы с агрессивными восточными соседями, а как символ противостояния всем врагам Российского государства. Именно с этой точки зрения обращались к истории сражения в 1812 году. Яркий патриотический характер имело и празднование 500-летия Куликовской битвы в 1880 году.

Характерно, что Советская власть изначально не считавшая Куликовскую битву важнейшим событием российской истории, в конце 1930–1940-х годов в условиях борьбы с немецким фашизмом стала рассматривать победу на Дону в 1380 году именно в таком аспекте. Уже 3 июня 1941 года в своем выступлении по радио Иосиф Виссарионович Сталин призвал воинов, сражавшихся против фашистских войск, быть достойными памяти своих предков, назвав первым из них Дмитрия Донского. В годы Великой Отечественной войны вышел ряд плакатов, в которых четко прослеживалась связь между подвигами советских людей и Красной Армии и их далекими предками, выходило немало патриотической литературы, в которой часто обращались к памяти о Куликовской битве.

Сохранение памяти о Куликовской битве было содержанием многих российских воинских ритуалов. В 1880 году празднование 500-летия битвы сопровождалось военным парадом и торжественными речами, призывавшими российских воинов быть достойными памяти их далеких предков. Имена героев сражения на Дону присваивались военным кораблям и воинским подразделениям. Еще в середине ХIX – начале ХХ века в составе русского военного флота находилось 6 боевых кораблей, носивших имена героев Куликовской битвы. В 1904–1905 годах эти корабли принимали участие в морских сражениях Русско-японской войны. Во время Первой мировой войны на Румынском фронте действовал русский полк, носивший название Куликовского. Продолжением этих традиций стала танковая колонна «Димитрий Донской», созданная в 1943 году на средства верующих и священнослужителей Русской православной церкви. В настоящее время Российские вооруженные силы возвращаются к этой традиции. 51-й Парашютно-десантный полк 106 гвардейской воздушно-десантной дивизии считает для себя честью носить высокое наименование гвардейской имени Дмитрия Донского.

 

В литературе

 

В печатных изданиях первое упоминание о Куликовской битве было сделано в Житии Сергия Радонежского 1642 года, а затем в киевском «Синопсисе» Иннокентия Гизеля 1680 года, где впервые было опубликовано «Сказание о Мамаевом побоище».

Одним из первых художественных произведений о Куликовской битве нового времени стала трагедия «Тамира и Селим» (1750) Михаила Васильевича Ломоносова (1711–1765). Это произведение сюжетно построено на исторических событиях 1380 года. Тема Куликовской битвы – одна из центральных, она отодвигает на второй план традиционный сюжет о любви крымской царевны и багдадского царевича. Известно, что Ломоносов намеревался написать отдельное поэтическое произведение, посвященное Куликовской битве и ее герою – Дмитрию Донскому. Но оно так и не было им создано. К этой же теме он обращается в своих одах 12 августа 1741 года и 25 ноября 1761 года. 

С конца XVIII – начала XIX века внимание к событиям прошлого России постоянно возрастает. Неудивительно, что историческая победа на поле Куликовом над полчищами поработителей-ордынцев вдохновляла писателей того времени. К далеким событиям обращался поэт Гаврила Романович Державин в своей оде «Мальтийский орден» (1798). 14 января 1807 года на сцене петербургского Большого театра была поставлена трагедия Владислава Александровича Озерова (1796–1816) «Дмитрий Донской». Сюжет пьесы совершенно не соответствовал исторической реальности. Однако на фоне событий начала XIX века, связанных с захватническими войнами Наполеона, любовный сюжет трагедии отступал на второй план, а борьба русского народа со своими поработителями ассоциировалась с современными событиями. 

Отечественная война 1812 г. вызвала мощный патриотический подъем в русском обществе и горячий отклик в русской литературе первой четверти XIX века. Василий Андреевич Жуковский (1783-1852) одним из первых посвятил исторической битве на Бородинском поле свою романтическую оду «Певец во стане русских воинов» (1812). На бранном поле певец-патриот пробуждает в душах своими гимнами «бодрость, славы жар, и месть, и жажду боя». Дмитрий Донской представал в ряду славных полководцев русской древности, благословляющих потомков на подвиг во имя Отчизны:

И ты, неверных страх, Донской,

С четой двух соименных,

Летишь погибельной грозой

На рать иноплеменных.

Существеннейшей чертой русского романтизма, характерного для русской литературы 1810–1830-х годов, было обостренное внимание к тому, что можно назвать поэзией отечественной истории. Особенно остро это звучало у поэтов-декабристов, которые рассматривали героические события отечественной истории в качестве средства пропаганды своих политических идеалов: гражданского патриотизма, вольности, ненависти к тирании и деспотизму. Накануне декабрьского восстания 1825 года были опубликованы «Думы» Кондратия Федоровича Рылеева (1795–1826), среди которых одна посвящена герою Куликовской битвы Димитрию Донскому и называется его именем. Мамай именуется «тираном», притом это слово здесь приобретает политический оттенок. Московский князь выступает у Рылеева борцом против тирании «презренного хана» и призывает русские войска к борьбе за «святую праотцев свободу и древние права граждан». И в том же духе отвечают ему воины:

«К врагам! За Дон! – вскричали войски, –

За вольность, правду и закон!»

Именно под этим лозунгом выступили декабристы на Сенатской площади. Оценивая значение одержанной Донским победы, Рылеев подчеркивает, что после битвы на Куликовом поле «расторгнул русский рабства цепи».

В русле декабристской поэзии развивалось и творчество молодого Николая Михайловича Языкова (1803–1846). В своих ранних стихотворениях «Песнь барда во время владычества татар в России» и «Баян к русскому воину при Дмитрии Донском, прежде знаменитого сражения при Непрядве» (1823) поэт прославляет «дела отцов». Вместе с Баяном он призывает воинов «положить конец владычеству тиранов», разорвать цепи рабства, оживить народную славу.

Тема Куликовской битвы не раз звучала в творчестве многих известных русских поэтов и писателей Аполлона Николаевича Майкова (1821–1897) («Кантата», 1883), Ивана Алексеевича Бунина (1870–1953) («В Орде», 1916), Владимира Алексеевича Гиляровского («Русь истомилась в неволе», «С той Куликовской победы», 1914), Анны Андреевны Ахматовой (1889–1966) («По той дороге где Донской», 1913).

Самое яркое художественное воплощение события 1380 года получили в стихах Александра Александровича Блока. Тема Куликовской битвы вводится Блоком в контекст драмы «Песня судьбы», цикла лирических стихотворений «На поле Куликовом», статьи «Народ и интеллигенция». Блок придает сражению особый, символический смысл, связывая это великое событие русской истории не только с прошлым, но и с будущим. Он снабдил цикл «На поле Куликовом» следующим примечанием: «Куликовская битва принадлежит, по убеждению автора, к символическим событиям русской истории. Таким событиям суждено возвращение. Разгадка их еще впереди».

 

В православной традиции

 

Почитание образа Богоматери, Спаса, мучеников и всех святых начинается с первых лет христианства на Руси, но особенно усиливается во времена ордынского ига. Порабощение земли Русской стало почвой, на которой возросли подвиги мученичества. В этих условиях православная Церковь освятила ратный подвиг и смерть в бою, как мученичество за веру и Отчизну. Образ Богоматери, отдавшей Своего Сына на крестную смерть – искупительную жертву и неустанно молящей его о милости к роду человеческому, нашел особый отклик в сердце русского человека. Богоматерь считалась небесной покровительницей и защитницей земли русской. С победой на Куликовом поле связывается начало широкого почитания чудотворной Донской иконы Богоматери. Образ Спасителя занимает центральное место в православии. В день битвы на Куликовом поле, русские воины несли хоругви с изображением Спаса во имя спасения Русской земли от завоевателей, с верой и надеждой на победу. Особой любовью во времена ордынского ига пользовались святые Борис и Глеб. В их почитании отразились идеи единства Руси и осуждения междоусобной борьбы. В ночь перед битвой сторожевому Фоме Кацибею было видение двух юношей с острыми мечами, побивающих ордынскую рать. С тех пор, после победы на Куликовом поле, Борис и Глеб почитались защитниками Руси от завоевателей, покровителями князей и воинов. Наравне с этими святыми почитались на Руси святые Флор и Лавр, которые тоже считались покровителями конных воинов и ратников. В день празднования святых Флора и Лавра Дмитрий Донской отправился за благословением к преподобному Сергию Радонежскому, который почитается как духовный наставник и учитель многих подвижников – основателей прославленных монастырей. Преподобный Сергий обладал даром учительства; словом и непререкаемым авторитетом он утишал княжеские распри. Во многом благодаря его усилиям русские князья объединились под знаменем Дмитрия Донского, одержав победу над ордынскими войском на Куликовом поле. Не менее популярным во времена Дмитрия Донского был архангел Михаил. К его заступничеству постоянно прибегали отправлявшиеся в поход князья, архангел Михаил почитался как символ великокняжеской власти. Подвиг святых князей становится главным, исторически очевидным, не только национальным, но и церковным служением.

После победы над Ордой на Куликовом поле Дмитрием Донским был установлен день поминовения усопших воинов и всех православных христиан. В течение последующих столетий православная Русь молилась своим чудотворцам, мученикам, князям, покровителям и приписывала их защите и покровительству свои успехи и свершения. Святой благоверный князь Дмитрий Донской незримо присутствовал на полях сражений и через столетия после своей смерти, помогая русским князьям и всем русским воинам. В XX веке он был канонизирован.

 

В фольклоре

События 1380 года на Куликовом поле стали источником вдохновения для создания значительного количества фольклорных произведений. До сих пор отдельные природные и культурные объекты региона жители связывают с историческим сражением и его героями. Как правило, о каждом месте есть старинное предание. Исследователи начали записывать подобные рассказы еще в XIX веке.

Предания о местах, связанных с расположением и движением войск сохранились в некоторых деревнях и селах Куркинского и Кимовского районов Тульской области, в городе Данков Липецкой области. Они рассказывают о том, откуда на битву шли войска противников, о ставке Мамая на Красном холме.

Многочисленные предания говорят о захоронениях русских воинов. В с. Монастырщино, по легенде, был «древний погост, куда в течение нескольких дней, после победы над Мамаем, свозили убитых в войне русских воинов, которых хоронили по правому берегу Непрядвы, а над костями погребенных тогда же построили из дубов, близ лежавшей зеленой дубравы, деревянную церковь во имя Рождества Пресв. Богородицы».

Распространены предания о кровавых реках. Например, на хуторе Сабурове, в деревнях Курцы и Даниловка рассказывают, что во время Куликовской битвы реки текли кровью. В Шаховском говорят, что в районе Красного холма было что-то подобное котловану: «В этом вот катловане была вада дастаточна многа, очень красивые водились птицы… невыносимо какие… Там росло, на этом поле, очень красивый ковыль…много цветов было, очень красивых… А другая была лощиночка… щас ее запахали, там, бывалоча идем… там вода всегда была красная как кровь… До того насытилась».

Многочисленные предания говорят о захоронениях русских воинов. В с. Монастырщина, по легенде, был «древний погост, куда в течение нескольких дней, после победы над Мамаем, свозили убитых в войне русских воинов, которых хоронили по правому берегу Непрядвы, а над костями погребенных тогда же построили из дубов, близ лежавшей зеленой дубравы, деревянную церковь во имя Рождества Пресв. Богородицы». Другое предание рассказывает, что в Лебедянском районе, в д. Мамоново (ныне не существует), стоит памятник на кургане, под которым похоронены русские воины, павшие во время преследования Мамая. В д. Курцы сохранилась легенда, что близ дороги в село Куликовка есть «Большая лощина», в которой находится «Курган» – братская могила русских воинов, павших в Куликовской битве. Считается, что в районе Хворостянки, в лощине, недалеко от Зеленой Дубравы, было братское захоронение воинов, павших в 1380 году (впервые упоминается в 1851).

Отдельную группу составляют предания о кладах. В с. Орловка, д. Ляпуновка и д. Хитровские Прудки рассказывают, что где-то Мамай то ли зарыл, то ли утопил свои сокровища.

Много преданий о Куликовской битве хранят жители Епифани. Здесь рассказывают, что Успенская церковь построена в XVIII веке в честь воинов, погибших на Куликовом поле, и построена якобы на захороненных останках погибших воинов. Известен также рассказ: «Епифан – местный житель... Литовцы дошли, Епифан начал их поить-кормить. Пьют-гуляют... Вот они тут три дня прогуляли, пока Куликовская битва закончилась. И они этого Епифана повесили, за то, что он их задержал». В XIX – начале XX века наиболее популярной была версия, что Епифань получила имя от некоего Епифана Кореева, «известного в истории как главного посредника измены рязанского князя Олега Димитрию Ивановичу Донскому». С давних пор в Епифани бытует и другое предание о походе литовцев на Куликово поле: «…спешила на войну Литва, и в рядах ее больших обозов скрытою в повозке везена была икона Святого Чудотворца Николая. Перешедши Дон, Литва остановилась для отдыха в Епифани... После отдыха литвяне хотели поспешить на Куликово поле, но повозка с иконою стала неподвижна. Как ни били волов, повозка оставалась неподвижною; на место волов впрягали было лошадей, но и лошади не двигались с места, как бы вкопанные в землю… Литвяне принуждены были оставить икону Епифану с его людьми, а сами поспешно бежали тою дорогою, по которой пришли».

Сохранилось предание о городище на р. Мокрая Табола. Считается, что здесь была братская могила русских воинов, павших в Куликовской битве, рассказывают, что там нашли 12 павших воинов. К этому же «Городку» относится и название «Мамаев курган». Существует также предание, что в этом месте был рязанский город Дорожен, через который проходила большая дорога из г. Березуй, находившегося близ г. Венев, в г. Данков. Московские войска, проходя здесь в 1380 г., занимали это городище, чтобы, в случае отступления от полчищ Мамая, иметь опору в укрепленном городе. В Татинках рассказывают, что «от Татинок войска Дмитрия Донского шли к Куликовому полю. На месте, где стоит столб, был ковчег Мамая – золото, стан», а «после битвы остались пленные (татары) в Монастырщине. Монастырские ни с кем не смешивались, их зовут «татары». В д. Владимировка рассказывают, что слобода Тычок названа так потому, что «тут была последняя стычка с татарами после битвы (Куликовской), когда они тут бегли». Окрестное население считает, что жители Малевки – потомки татар, а само село возникло сразу после Куликовской битвы.

Предания о камнях занимают большое место в местном фольклоре. Одно из самых известных рассказывают в Монастырщине и Богдановке. В лощине Рыбий верх есть два камня. Там, якобы, нашли раненого Дмитрия Донского. Один «камень большой… Там Дмитрий Донской оставил руку и ногу… И до сих пор этот камень лежит, там его отпечатки остались…». В этой лощине действительно существуют два камня-следовика, на одном из которых хорошо читается «отпечаток» пальцев гигантской руки. 

Отдельные предания о храмах и монастырях также связаны с Мамаевым побоищем. В Никитском рассказывают, что самая старая церковь села стоит со времен Куликовской битвы. В с. Непрядва говорят, что «церковь… построена после этого… после того, как татаров разбили…». В XIX – начале XX века среди прихожан храма св. Михаила Архангела в с. Красные Буйцы пользовалась почитанием икона Божьей Матери. По преданию, эта икона была написана после Куликовской битвы в память заступничества Божьей Матери за русских воинов во время битвы.

Существует предание о Дмитриевском монастыре (Рязанская область, Скопинский район), что основал его великий князь Дмитрий Иванович по дороге с Куликова поля в месте, где праздновал победу и куда его пришли поздравить с ней рязанские бояре. В этом монастыре вплоть до революции 1917 года хранилась как реликвия так называемая «Пересветова дубинка» – якобы, дорожный посох Александра Пересвета, который он оставил, направляясь на Куликовскую битву, проживавшему на Дмитровской горе отшельнику. Ныне посох экспонируется в Рязанском кремле.

Значительная часть топонимов связывает местное население с Куликовской битвой. По одному из преданий, название села Себино происходит «от татарского князя Сабина (или хана Себана). Ему Дмитрий Донской дал здесь вотчину». В XIX веке название с. Монастырщино связывали с монастырем, якобы основанным на этом месте самим Дмитрием Донским. В это же время считалось, что д. Оболенщина (ныне не существует), которая находилась на берегу р. Смолка, названа по имени князя Семена Константиновича Оболенского, потому что находилась на месте, где он сражался. Название хутора Сабуров связывали с именем героя Куликовской битвы: «Федор Сабуров и Григорий Холопищев нашли Дмитрия Донского в роще… Сабуров получил долю за Красным Холмом, где и теперь есть селение его имени». По преданию, название с. Красные Буйцы произошло «со времени Куликовской битвы, когда на этой местности находились будто бы красные или хорошие бойцы Великого Князя Дмитрия Донского». В Скопинском районе Рязанской области существуют предания о том, что с. Победное и пос. Побединка названы так потому, что недалеко от них Дмитрий Донской дал отдых войскам, чтобы отпраздновать победу над Ордой на Куликовом поле. С Куликовской битвой связано также название с. Секирово. А с. Дмитриево названо якобы по имени великого князя Московского. В том же районе существует предание о связи названия с. Вослебово с героем Куликовской битвы Андреем (Родионом) Ослябей.