Святочные поздравительные песни

Коля́ды, колядушки … Мы рассмотрели многие, но далеко не все стороны этой веселой новогодней традиции, в которой участвовали и дети, и молодежь, и старики. Колядующие вместе с шутовством несли хозяевам надежду на хлебосольный и удачный год жизни. Пряталась она в поздравительных песнях, которые звучали по дворам на Святки. Вслед за исследователями тульской старины давайте посмотрим, каких пожеланий ждали наши соотечественники в прошлом и, возможно, что-то возьмем в наш 2026-й.  

Колядки на новогодней программе в музее «Тульские древности»

Кто ты, Коляда? 

Фольклорист Владимир Пропп в труде «Русские аграрные праздники» разобрал этимологию слова «коляда». В вариациях оно известно во всех славянских языках, хотя лингвисты толковали его по-разному. Н.И. Костомаров выделял в нем корень «коло» со значением «круг», где видел следы древней мифологии солнца. П.А. Бессонов возводил слово «коляда» к «колоде». Владимир Пропп останавливается на таком утверждении: слово «коляда» имеет тот же корень, что и латинское слово «сalare» и обозначает «выкликать». В подтверждение своей версии исследователь приводит исторический аргумент: в Древнем Риме главный жрец выкликал первый день каждого нового лунного месяца. Первые десять дней после новолуния называли «календами». 

Это слово было известно в Древней Руси. Владимир Пропп сближает произошедшие от него «колядки» из украинской и белорусской языковой традиции с русскими «святками» и приходит к выводу, что, как и исконное «calendae», они обозначали некий срок. В приближении к нашей новогодней теме – с кануна Рождества до кануна Крещения. 

Колядками назывались и святочные поздравительные песни, которые звучали во время ритуального обхода дворов. У разных народов бытовали разные варианты. 

Познакомившись со святочной традицией, мы увидели Коляду во главе ватаги ряженых. Ее изображали и женщины, и мужчины. И в песнях, которые участники обряда пели хозяевам, слово «коляда» обозначала какое-то существо. Его имя в разных формах повторялось в припевах. Правда, в  XIX веке ему уже не придавали никакого смысла, но сама фольклорная форма говорила о том, что ее исполняли на Святки. «Уродилась коляда накануне Рождества…» - коляда здесь олицетворяет праздник. Как и на Масленицу, в зимний период народ радовался временам веселья.

«Коляда» и «овсень». В чем зерно?

На территории Центральной России, а в частности и на Куликовом поле, важной вставкой в поздравительных святочных песнях было слово «овсень». Оно звучало как выкрик, припев, повторялось часто, порой через каждые две строки. Были у слова и многочисленные варианты  - «авсень», «баусень», «тусень», «таусень», «таусинь» и другие. Владимир Пропп отмечал, что этимология «овсеня» не так ясна, как с «колядой». Он приводит в «Русских аграрных праздниках» версию И.М. Снегирева, который связывал происхождение слова с «овсом» и «сеяньем», а также с обрядом обсыпания зерном, бытовавшим в прошлые века. А.А. Потебня считал это ритуальное действо независимым от колядок. Он объяснял «овсень» через культ солнца, а через корни слов нескольких древних языков сближал его с «зарей». Владимир Пропп, рассмотрев и описав доводы разных лингвистов,  заключает: «Что бы ни означало понятие «овсень», оно приводит нас к понятию посева, света и злаков». Это подтверждает смысл святочных колядок и традиций.

Уборочная на Куликовом поле

Этнографы на Куликовом поле также зафиксировали новогодний обряд с использованием зерна, бытовавший у старожилов памятного места. В первой половине XX века на Рождество по домам ходили пастухи: «хто пастух… стерех или думает наняца стиречь» - уточнял Петр Григорьевич 1938 года рождения из села Малевка Куркинского района. Этнограф Игорь Пешехонов, беседовавший с ним, узнал, что при посещении дома пастухом проводился продуцирующий обряд. Мужчина объяснил его смысл:  «…штобы наседка садилась, присесть нада на парох, патом хлебушком пасыпать, зерном на дворе, в доме…А пастухам дадут кто-што…У кого есть деньги – денег, у кого буханку хлеба – отрежуть палавина…» 

Колхозница Анна Ивановна, жившая в селе Ростово Куркинского района полвека назад, тоже вспоминала о необычных гостях на Святки: «… пастух ходить... пасяваить зерно... па избе сеить и шо-та гаварить…«Уражай в дом», да-а... «Как пришёл я с сявалкай, даставай пятачок...». В селе Знаменском даже в середине XX века овес в домах разбрасывали дети. 

Как «кричать таусь»

Как отмечали жители куликовских деревень Ивановки, Куликовки, Прилипок, Журишек, Татинок, для колядующих было обязательным пение «овсеней». На территории памятного места у святочных песен тоже были разные диалектные названия: «авсени», «афсени», «офсени», «авсяни»… Называли местные жители эту традицию так: «ходить овсень» и «кричать таусь». Это делали на Старый Новый год жители хутора Сабурова и деревни Зыбовки Куркинского района Тульской области. В деревне Вишневой сообщили этнографам музея-заповедника «Куликово поле», что «овсянь ходят только девки». В деревне Ивановке перед пением спрашивали: «Можно вам авсянь пропеть?». После исполнения «овсеней» обязательно присутствовал благодарственный причет: «Штоб наседочки носились, штоб цыпляточки водились». 

В ответ на поздравление и пение овсеней хозяева выдавали коляюдующим угощение: пироги, колбасы, сало, яйца, бутылку самогона… В деревне Селезневке  колядующие «просили свиные ноги».

Угощенице в музейном кафе на Куликовом поле  наверняка заслужит добрую колядку

Как сочинить колядку или овсень?

Русские святочные песни содержали введение, величания и требования подарков. Как отмечал Владимир Пропп, богатство из песни должно было способствовать богатству в жизни тех, кому эта песня поется. Песни часто повествовали о состоятельном боярине, но в заключении были слова не о привычных ему золоте-мехах, а о важном для  крестьянина благе – желали хорошего урожая, здоровья семье и скоту, сытости и довольства.   

От полученного колядующими угощения зависела щедрость и доброта пожеланий. В святочных песнях требования подарков были не попрошайничеством и не символом нищенства, а платой за служение и добрые посулы. Если подарок был мал, то в ответ накликалась беда. 

Вот несколько колядок-овсеней с Куликова поля. Этнографы передали местный говор.  

Овсень, овсень,

Пади выйди в сень, 

Падай мясца, пирога. 

Падай ветчинки.

Не падашь ветчинки – 

Свинью за щетинки.

Эту песню записали в хуторе Сабурове за Виктором Ивановичем 1934 года рождения. Похожую вспомнила Серафима Алексеевна, 1930 года рождения, из села Себино: 

Авсень, Авсень, 

Ходи па всем, 

Па дварам, па дамам... 

Кто не даст пирога – 

Тому корову за рога. 

Кто не даст ветчинки – 

Тому свинью за щетинки. 

А это вариант Анны Яковлевны из деревни Татинки, 1931 года рождения: 

Афсень, Афсень, 

Ходи по всем 

По проулочкам, 

По закоулочкам. 

Хто не дасьт пирога – 

Тому корову за рога. 

Хто не дасьт ки́шку – 

Свинью за ви́шку. 

Вот недобрые посулы из колядки Анны Петровны, 1934 года рождения. Она родом из села Никитского, а жила с 1960 года в Починках.

Коляда, Коляда 

Накануне Рождества. 

Кто не даст пятачок, 

Околеет игначок.

Продолжение святочной песни и добрые пожелания находим у Марии Александровны из Подмоклого, 1940 года рождения:

Падай пятачок!

Не падашь пятачок – 

Акалеет игначок.

Штоб у вас каровка телилась, 

Штоб у вас авечки вадились, 

Курятачки...

И смотрите, как уже знакомые пожелания вписаны колядующими в целую историю. Здесь и Афсень – один из героев повествования, и хозяева в песне приукрашены, и в наличие традиционные угрозы. Записали за Анной Ивановной из села Себино. Она родилась в 1920 году. 

Афсень, Афсень, 

Побежал по всем 

По проулочкам, 

По закоулочкам. 

У Иванова двора 

Стоит горница нова́. 

В этой горнице ново́й 

Живет хозяин молодой 

С женою молодой. 

Подайте! 

Кто не даст пирога – 

Мы корову за рога. 

Кто не даст ветчинки – 

Тому свинью за щетинки. 

Кто не даст – 

Подай вам Бог осьмину блох, 

Три осьмины вшей, 

Штоб бодали подюже́й. 

Осьмина – старая русская единица измерения сыпучих материалов, равна 104,956 литра. 

Экспозиция мер, тары и весов в Музее купеческого быта в Епифани

Узнаем еще одну святочную историю от Марии Ивановны 1924 года рождения из деревни Хворостянки:   

Авсянь, Авсянь, 

По дорожке шла, 

Железку нашла, 

К кузнецу зашла. 

«Кузнец-кузнечишко, 

Сделай топоришко!» 

«На кой тебе топор?» 

«Мне мост мостить». 

«На кой тебе мост?» 

«К трем богам ехать: 

К первому богу - старому году, 

Ко второму богу - Отцу пресвятому, 

К третьему богу - Новому году».  

Такую же песню, но со своими диалектными южными особенностями, напели этнографам музея-заповедника «Куликово поле» и в селе Монастырщино. А в деревнях Хованская и Вишневая ее вариацию могли разыграть на несколько ролей в сценке:  

Ой Авсеня, шёл я по дорожке.

Нашел я железку, ой Авсеня.

На што тебе железка, ой Авсеня?

- Мне топорик сделать, ой Авсеня.

- На што тебе топорик, ой Авсеня?

- Мостик смостить, ой Авсеня.

- На што тебе мостик, ой Авсеня?

- Мне к трем братцам проехать, ой Авсеня

Ко первому братцу - Рождеству Христова, ой Авсеня, 

А второму братцу - ...

К третьему братцу - ...

Мария Акимовна 1920 года рождения запамятовал концовку, но рассказала сотрудникам музея, что они пели, если хозяева подавали угощение: 

Пошли вам Бог

Целый двор животов, 

И овец, и коров, и лошадушков. 

Они в поле идут - помикивают, 

Из поля идут - побрыкивают.

Если гостинцев хозяева не дали, то получали в ответ сполна: 

Так дай вам Бог осьмину блох, 

Четвёрку вшей, 

Штоб чесались вы дюжей.

К осьмине, возможно, желали еще одну старорусскую меру объема для сыпучих тел – четверик, равную 26,24 литра. 

Вместо колядок иногда исполнялись свадебные величания. К ним в конце прибавлялось требование подарка. Вот близкая к ним из деревни Татинки от Ивана Алексеевича 1940 года рождения: 

Афсень, Афсень, 

Ходи по всем 

По закаулочкам, 

По переулочкам. 

У Иванова двора 

Стоит горенка нова́, 

А во горенке во той 

Стоит столик дубово́й. 

Стоит столик дубово́й, 

На нем чара золота́.

На нем чара золота́,

Полна водкой налита́. 

А кому же это пить, 

А кому же подносить? 

Ивану пить, 

А Марии - подносить. 

Могли колядующие также исполнять хороводные и игровые песни, в которые вплетались  колядки. Пели даже былины, исторические песни. Исполняли и духовные стихи. О них расскажем в следующей статье.

Любовь Котикова

Публикация по материалам этнографических исследований специалистов Государственного музея-заповедника «Куликово поле» и на основе труда Владимира Проппа «Русские аграрные праздники» 2000 года. В качестве иллюстраций использованы изображения предметов из музейной коллекции. Специально для проекта «Поле. Русское поле» газеты «Аргументы и факты в Туле» к 645 годовщине Куликовской битвы и 650-летию сражения.  

Фотографии Романа Солопова