Сороки, жаворонки и встреча весны

22 марта Православная Церковь вспоминала страдания сорока Севастийских мучеников, римских легионеров, погибших, как и многие их современники-христиане, за отказ поклониться языческим богам. Они замерзли в ледяном озере под охраной стражников. Во всех древнейших месяцесловах этот праздник относился к кругу наиболее чтимых. На 22 марта нового стиля выпадает и астрономическое начало весны. До XV века с этого момента исчислялся новый год, и вплоть до XX-го в это время праздновали встречу весны. 

Предлагаем материал, подготовленный для проекта «Поле. Русское поле» сетевого издания «Аргументы и факты в Туле» https://tula.aif.ru/ , приуроченного к празднованию 645 годовщины Куликовской битвы и большого 650-летнего юбилея со дня сражения. 

Весна, а была ли встреча?

Как отмечает известный фольклорист Владимир Пропп, обозначать праздник словом «встреча» не совсем верно, потому что в прошлом весну не «встречали», а «кликали», «окликали», «гукали» и даже «заклинали», то есть призывали путем заклятий. Происхождение этого обряда уходит в глубокую древность. Первобытный  земледелец не до конца понимал закономерности смены времен года. Полная его зависимость от природы заставляла тщательно изучать окружающий мир, примечать мельчайшие подробности случайностей природы, улавливать закономерности и связи одних явлений с другими. Некоторые наблюдения пугали и наводили на мысль, что зима будет длиться вечно, а весна никогда не наступит. Чтобы предотвратить такое бедствие, весну призывали - пытались обрядовыми действиями вызвать ее возвращение. 

Начало весны люди связывали с прилетом птиц, которые в холодный период покидали свои территории. Первыми такими вестниками были жаворонки. И у народа была стойкая уверенность, что именно птицы приносят весну с собой. Отголоски этого поверья сохранились в поговорках: «На Сорок мучеников сорок сороков птиц весну несут», «На Сороки прилетают жаворонки», «На Сороки прилетает кулик из-за моря, приносит воду из неволья».

Ритуальное печево к встрече весны

Чтобы вызвать прилет птиц, а, следовательно, и начало весны, нужно было этот прилет разыграть. И главным средством закликания весны в этом обряде выступали печеные жаворонки. Названий у этого печева было много,  в разных местностях - свое, как и форма, а также способ приготовления. Это диалектные варианты жаворонков – «жаворёнки», «жуварёнки», «жаворяточки» и сороков - «сорки», «сорокашки», а также «кулики», «птюшки», «птушки», «чувильки», «чибрики». 

Птичек в старину делали с растопыренными крыльями – изображали их летающими. Обычно в народе их пекли из ржаного теста - пресного или кислого, на закваске. Тульский исследователь старины Иван Сахаров в сборнике «Сказания русского народа» пишет и о более изысканных вариантах: «Затейливые старушки пекут эти жаворонки с особенными вычурами: золотят всю птичку сусальным золотом, голову обмазывают медом и посылают по родным, в гостинцы детям. С раннего утра торговки продают хлебные жаворонки на торгах и около церквей». 

Тульские жаворонки – от Куликова поля до Одоева

Этнографы музея-заповедника «Куликово поле» на рубеже XX – XXI веков записали у старожилов памятного места традиции праздновании Сороков. Выпекание птичек сохранилось на Куликовом поле и в это время, причем называли их хозяюшки с характерным устаревшим ударением на третий слог - «жаворОнками». Также были записаны вариации наименования - «жаварушки» или диалектные «жаврОнки», «жаврАнки»... О съедобных птичках рассказывали в деревнях и поселках Куликова поля - Журишках, Березовке, Епифани, Татинках, Куликовке, Починках, Красном, Краснобуйцах, Себине, Прилипках, Селезневке, Вишневой, Чебышах, Сабурове, Шаховском, Подмоклом, Михайловском, на Красном холме.

На Куликовом поле принято было печь жаворонков» из ржаной, несеянной муки. Жительница деревни Красной холм, делясь с этнографами музея, так описывала их вкус: «…вкусно, очень вкусно... щас бы ты есть не стал». Пекли жаворонков в виде птичек с головкой и крылышками. «…сделають птичку, запекають так же, как пирог», - рассказывал житель Рыльского. В Подмоклом «жаварушки» формировали так:  «как ладонь... из теста делають... атрезають крылушки... крест-накрест делають... и гребешком ее... глаза делають — две гарошинки... и носик делають». В Себине печеный жаворонок выглядел немного иначе: «... на голове - косички, в глаза - горошек или конопляное семя». В Прилипках и Селезневке вместо глаз тоже вставляли горох, а в Куликовке лепили хвост и крылья. В деревне Вишневой ритуальное печево готовили следующим образом: «Круг подрезали, заворачивали крылышки, голову вверх, хвост надрезали». 

В XIX веке праздник окликания весны был преимущественно детским, но в некоторых местностях в первые десятилетия XX века сходные обряды исполнялись взрослыми. Что касается Куликова поля, то птичек пекли, в основном, на забаву ребятне. В Шаховском было принято ходить с жаворонками «на памятник» - к колонне Дмитрию Донскому. В деревне Красный холм «с жаворонками играли, хвастались друг другу». В Сабурове, Ивановке  и Подмоклом - накидывали «на шею веревочку» и бегали с ним по деревне,  в Прилипках – подбрасывали печево в воздух. Все это ребятня проделывала с причетом – весенними закличками. В Починках и Даниловке жаворонков подвешивали на ниточках на деревьях. В Татинках – девчонки выбирали липы для такой инсталляции,  а ребята потом жаворонков воровали. Такие же «похитители» жаворонков, но из Вишневой, врали, что «птички» улетели, «замест жарОнков оставляли камни… а потом отдавали». 

В Березовке, с жаворонками ходили на поле, на посевы: «бросали в овсы или пшеницу с намереньем: вот, мол, я вам бросил, ево издаля даже не видать, што значит - она подрастет, на силу берется» - вспоминали старожилы. В Даниловке эта традиция жила до Великой Отечественной войны. В Орловке поделились такими воспоминаниями: «покрошим на пшеничку, на рожь... штоб Гасподь хароший уражай давал». 

Забавлялись с печеными птичками и дома. Житель из Ростово ностальгировал с этнографами: «Бывалоча, на печку залезешь, на нитачку привяжешь, с печки спуска-аешь... А патом его ам-ам...».

В большинстве этнографических заметок указано, что жаворонков после обряда съедали, но могли и оставлять до будущего года. Их расставляли в садах, домах и других местах, веря, что от них придет благополучие. Вот как поступали жители Одоевского уезда Тульской губернии. Специалисты из Российского этнографического музея нашли такие сведения: «9 марта взрослые вместе с детьми шли с тремя только что испеченными жаворонками в сарай, где старались их подкинуть как можно выше с особым приговором, после чего одну птичку клали на потолочную балку, другую оставляли на соломе, а третью съедали».

А что у соседей?

Картины празднования Сороков и встречи весны можно дополнить и сведениями по соседним с Тульской губернией областям. Так, в 1930 году земледельческий обряд в Калужском крае подробно записала краевед Марина Шереметьева. С печеными птичками дети забирались  на возвышенное место  или залезали на деревья, сажали птичек на забор. «Влезают с «птушками» на повети, на пеледы (стенки овинов), на крыши сараев, овинов и оставляют их там; сажают их на костры (кучи дров и хвороста на усадьбах), на лозы, на ракиты, на рябины, на дубы; на плетни в садах, на яблони; жаворонков кладут также на землю, на проталинки – на холмах, курганах». А еще на Сороки с печевом ребятня в 10-11 часов утра отправлялась гурьбой на огороды, на «зада», к гумнам, к ригам, в поле – поближе к хранилищам хлеба. Птичек нитками привязывали к шестам и ставили на огородах, ветер их раскачивал, и выглядели они парящими, а дети при этом пели песенки – веснянки.

В некоторых местах Калужской губернии, по данным Российского этнографического музея, на спину большого «жаворонка» или «кулика» сажали одного или несколько «детенышей» - птичек поменьше. В Орловской губернии женщины и девушки выходили с «жаворонками» на улицу и закликали весну: «Весна-красна, приходи скорее». После этого птичек сажали на возвышенное место, и девушки пели: «Кулик-жаворонок прилетел на одонок». 

Анна Некрылова, составитель «Русского земледельческого календаря» (1991) приводит такие данные: «Птичек обычно съедали, а головки их отдавали скотине, или, как в Орловской губернии, дети отдавали матери со словами: «Как жаворонок высоко летал, так чтобы и лен твой высокий был. Какая у моего жаворонка голова, так чтобы и лен головастый был».

Иван Шмелев, выросший в Москве у стен Донского монастыря, в романе «Лето Господне» так вспоминал свои детские ощущения от праздника: «… Идет весна. Прошумели скворцы над садом, - слыхал их кучер, - а на Сорок Мучеников прилетели и жаворонки. Каждое утро вижу я их в столовой: глядят из сухарницы востроносые головки с изюминками в глазках, а румяные крылышки заплетены на спинке. Жалко их есть, так они хороши, и я начинаю с хвостика». 

Народные песни весне

«Земледелец в прошлом был уверен, что за словом прячется необычайная сила воздействия на природу и человека», - утверждает составитель народного календаря Анна Некрылова. Не удивительно, что в обрядовых текстах-закличках очень много повелительной интонации и обращений. Владимир Пропп видел в весенних обрядовых песенках очень интересный и поэтический жанр русского фольклора. Они короткие – от 2 до 12 строк. Пелись, как правило, во многих концах деревни, перекликаясь друг с другом. «Наивное кликанье звучало в весеннем воздухе. Каждую отдельную формулу ребята нараспев повторяли по нескольку раз, затем делали маленькую паузу и переходили к новой песенке» - описывала исполнение веснянок М.Е. Шереметьева.

Так, маленькие орловчане на Сороки кричали: 

Уж вы, кулички-жаворонки, 

Солетайтеся, сокликайтеся.

Весна-красна, на чем пришла?

- На сошечке, на бороночке,

На лошадиной голове,

На овсяном снопочку,

На ржаном колосочку,

На пшеничном зернышку-у-у!

На Рязанщине у деток с жаворонками, надетыми на вилы, проходили заклички лета в поле с такими словами: 

Жаворонок, 

Жаворонок!

На тебе зиму, 

А нам лето!

На тебе сани,

А нам телегу! 

А девушки рязанские шли с печеными птичками на гумна, где пели что есть силы, как можно громче:

Лето, лето, вылазь из подклета!

А ты, зима, иди туда – 

С сугробами высокими,

С сосульками с морозными,

С санями, с подсанками!

А ты, лето, иди сюда, - 

С сохой, с бороной,

С кобылой вороной!

Лето теплое, хлебородное! 

Знали причеты и жители Куликова поля. В Краснобуйцах на Сороки пели: 

ЖаворАточки, молодЯточки,

Прилетите к нам,

Принесите нам

Весну-краснУ

И зиму тёплую.

В Монастырщине, Моховом, Ивановке, Прилипках, Татинках, Красном  приговоры были на основе звукоподражания птичьему напеву: 

ЧувИль-виль-виль-виль, 

ЖаворОнки пекём, 

Ключом припечём, 

Гребешком причешем.

***

ЧувИль-виль-виль, 

ЧувИль-виль-виль, 

ЖаворОночек...

***

ЧувИль-виль-виль, 

ЧувИль-виль-виль, 

Голова болит –

То ли в поле лететь, 

То ли в доме сидеть. 

И также: 

Весна-красна, 

На чем пришла? 

На сохе-ухвате, 

На суровом холсте.

Жаворонки в православной традиции

Церковь не внесла день весеннего равноденствия в свой календарь, но дала возможность народным традициям обрести новый христианский смысл. Булочки в виде жаворонков стали символом сорока Севастийских мучеников.  По одной версии, они символизируют летящие к Богу души мучеников. По другой – песнь птичек возносит Богу их молитву.

Готовим жаворонков в Туле

С 17 марта по 11 апреля 2025 года в филиале музея-заповедника «Куликово поле» - Пространстве «Археология» - время жаворонков. Как говорится, лучше один раз испечь и попробовать, чем сто раз услышать о ритуальном блюде. На одноименном кулинарном мастер-классе из цикла «Куликовское печево» можно научиться формировать булочки в форме птичек, а в ожидании готового кушанья поиграть в народные игры, узнать о птицах Куликова поля и традициях встречи весны на Тульской земле. 

Подробности ищите здесь: https://kulpole.ru/sobytiya/kulikovskoe-pechevo .

Любовь Котикова

По материалам этнографических отчетов специалистов Государственного музея-заповедника «Куликово поле» 1998-2000 годов, исследований Российского этнографического музея, православных сайтов. 

Также использованы источники: 

Некрылова А.Ф. Круглый год. Русский земледельческий календарь. – М.: Правда, 1991.

Пропп В.Я. Русские аграрные праздники. – М., 2000.

Сказания русского народа, собранные И.П. Сахаровым. – Тула, 2000.